Кому завидую, так это умным людям.
Пока не сравниваю себя с другими, кажется, что и я не идиот. А прочту текст, написанный человеком, который на порядок умнее меня - и понимаю, что мозгов у меня с гулькин нос.
За примерами ходить не надо.
Пишет человек о реальности, о той же реальности, в которой живу и я - а знает о ней на порядок больше.
Пишет о плавании на яхте - пишет уверенно, зная, что где находится и какие действия в каких случаях нужны. Я тоже плавал на яхте. А запомнил только людей, которые были там со мной, их внешность и выражения лиц, их реакцию на плавание. Еще запомнил, что на яхте было грязно - не намусорено, а именно грязно, слой грязи лежал на всем, включая одежду хозяйки яхты. Очень запоминающася была грязь. И все.
Пишет человек о войне - и в технике он разбирается, и в оружии он разбирается, и - самое главное - может заставить своих героев мыслить тактически и действовать рационально. А я? Раньше вообще за эту тему не брался, чтоб не позориться, а теперь в мире, о котором я пишу, начинается очередная "необъявленная война", она же резня, и надо как-то адекватно это описать. У меня все на всех нападают из засады, ставку делают на стремительность и запрещенные приемы, а также вовсю пользуются тактикой "трое на одного, и мочи его, мочи". Причем и наши, и ненаши как будто не слышали об организованных атаках: передвигаются по территории, которая, собственно, и является яблоком раздора, небольшими группами, стремительно и осторожно, и готовы убить любого встречного, если у него в руках имеется хотя бы палка. Местные мирные жители, офигевшие оттого, что их лес, их джунгли, источник их выживания, все время прочесывают чужаки и то и дело там что-нибудь взрывается, так вот, местные мирные жители, отчаявшись уладить дело миром, сами берутся за оружие и уходят в партизаны. В результате по лесу рыскает еще больше агрессивно настроенных и одновременно подгоняемых страхом людей. Лес от этого не в восторге. Ему плевать, кто какие идеалы отстаивает и чьи интересы защищает. Он живой. И он защищает себя сам...
Очень, очень странная война.
И я сильно подозреваю, что таких войн не бывает.

Черт, я хочу писать книги. Я не могу не писать.
Где мне взять для этого ума?...

Знаете, что было не так со Снегурочкой?
"Любви прошу! О мама, дай любви!"
Встретив существо, наделенное волшебной или божественной силой, просите ума.
Любви кругом полно, плати кровью и болью своей, силами своими и верой - и бери сколько хочешь... Сколько сможешь унести.
Да.
А слишком много ума все равно не бывает.
Те, кто считают иначе, просто не готовы выносить неизбежные проблемы, связанные с наличием в голове серого вещества.
Я выносить проблемы привык. Фразу "Ты че, типа самый умный?!" я слышу не реже раза в неделю. И всегда отвечаю "конечно". Потому что я однозначно умнее того, кто такие вопросы задает.

Но я недостаточно умен, чтобы писать так, как мне нужно.
Ума прошу, о Боже, дай ума...

ЗЫ: А еще удачи.

ДВА СТАРИЧКА-ХОЛОСТЯЧКА
Два старичка-холостячка гуляли во дворе.
Один поймал Горячий Блин, другой - Мыша в норе.
Тот, что с Блином, сказал тому, который нес Мыша:
- Что ж, на ловца и зверь бежит. Но в доме ни гроша.
И если выжатый лимон за пищу не считать,
То нынче, видно, натощак придется почивать.
А без питания начнем терять удельный вес,
Потом - зубов, бровей и век останемся мы без.
Второй, что был с Мышом, сказал: - А знаешь что, сосед,
Я вот из этого Мыша сварганю нам обед.
Тут важно, чем фаршировать, а дальше - ловкость рук.
В начинку Гречка мне нужна и Лук. Обычный Лук.
И старички-холостячки примчались на базар,
Просить немного Гречки в долг, но весь базар сказал:
"Возьмите Лук - отменный Лук. Возьмите даже два.
Но Греки в поле не растут, как сорная трава".
Потом базар поразмышлял и молвил: "Впрочем, стоп.
На дальнем северном холме одна из горных троп
Ведет к вершине, в облака, там, средь обломков скал
Один премудрый Грек сидит, философ и нахал.
Он день и ночь не спит, не ест, читает некий труд.
Хватайте умника - любой вас оправдает суд!
Хватайте смело за носки - и волочите вниз,
Потом рубите на куски - как можно мельче, please!
Потом колечками лучок изящно накрошить...
Начинка выйдет высший сорт! Наверно... Может быть".
Холостяки пустились в путь секунды две спустя,
И на ближайший дальний холм вскарабкались пыхтя.
И там, среди скалистых круч, под реденьким кустом
Скрывался Грек и по складам читал гигантский том.
- Ага! - вскричали старички, - Теперь вы пленник наш.
Довольно книжки-то читать. Пожалуйте на фарш!
Он бровью греческой повел и поднял тихий взгляд,
И страшной книжищей махнул - не целясь, наугад.
Ох, как они летели вниз макушками вперед
в пучину, с дикой крутизны, через пустыню в брод,
по бездорожью - до дверей в пустой, холодный дом
Чтобы узнать, что Мыш бежал, поужинав Блином.
И в ночь ушли холостячки, покинув милый двор.
И больше в городе о них не слышали с тех пор.

Эдвард Лир

Какой чудесный шаурмень живет в бухгалтерии, где мне гонорары выписывают...
Спит прямо на столе у сотрудницы, среди бумаг, в лотке для документов. Ему там одеяльце постелили. Раньше в лотке шаурмень помещался целиком, теперь откормился, вырос, лапы задние не помещаются - торчат. Голова свешивается. Однако спит.
Я, с порога:
- Чем у вас вкусненьким пахнет? Какой-то едой из моего детства.
Сотрудница:
- Котом, наверное.
- А.
Шаурмень приоткрывает один глаз.
Лежит, свисая со всех сторон, сияющий, почти отполированный, преисполненный любви - урчит.
Наглаживаю его и получаю свою порцию урчания.
Все, теперь подзарядился, можно жить дальше.

1. Кем себя осознаю?
Человеком, который начинает жить. В который раз.
Человеком двадцати пяти лет, который играет в куклы.
В общем-то, осознаю себя счастливым человеком, у которого каким-то чудом есть друзья, который часто думает о смерти, чаще - о времени и еще чаще - о творчестве.
2. Мангу "Вещи и Сны". И книгу "Ловушки Добрых Богов". А так я все время пишу и никогда ничего не бросаю. Не движется повествование - отложу и возьмусь за то, которое отложил полгода назад. Очень боюсь заканчивать что-либо.
3. Частный дом - не квартира - окруженный неухоженным садом. Собственно, это мой дом, который у меня сейчас. Дом моей семьи. Еще бы он чуть-чуть в ширину разросся, чтоб уместить весь мой беспорядок. И еще: в идеальном доме присутствует любовь.
4. Он должен быть собой и при этом в чем-то совпадать со мной. Естественным образом. У меня нет в голове стандартов: волосы светлые, рост 170 и выше... вплоть до размера груди. Нафиг. Просто приходит человек и пожимает мне руку. И с этой минуты он в моем мире есть.
5. Оранжевый. Еще - все цвета осеннего леса. И еще цвет травы.
6. Это не одна вещь.
Из волшебного - создавать миры и людей, менять пол по желанию, не стариться, успешно лечить себя и своих друзей и близких, генерировать энергию, которую можно передать близким и использовать самому, чтобы сил на все и всегда хватало.
Из того, что мне в принципе сейчас доступно - хочу научиться зарабатывать деньги тем, что я умею, опять же успешно лечить себя и других, заканчивать все начатое.
Главное - научиться любить.
Емко, не правда ли?
Но я не знаю, это из области волшебного или реального?...

Пишет  Сатори Ивадзику:

Джек-с-Фонарём. "Химеры-хранители"

23.09.2012 в 20:27

Пишет  Джек-с-Фонарём:

химеры-хранители
вместо всех фанфиков мира,
с благодарностью за всё.


в двадцать не жизнь, а сплошные схемы: куча намёток и чертежей. вот ты плетешься домой со смены - вырастешь в Джеймса, пока что Джей. куртка, наушник с плохим контактом, рваные кеды, огонь в глазах - осень на два отбивает такты и залезает к тебе в рюкзак. кончилось лето - волшебный бисер, туго сплети, сбереги навек, память ступает проворной рысью, ждёт темноты в городской траве. вроде не то чтобы зол и загнан — нервые стальные, пока щадят...

но накрывает всегда внезапно — бомбой на скверах и площадях.

мы научились различным трюкам - так, что не снилось и циркачам. стерпим уход и врага и друга, небо попрём на своих плечах. если ты сильный, пока ты молод - что тебе горе и нищета?
только когда настигает холод - Бог упаси не иметь щита. это в кино всё легко и колко - помощь друзей, волшебство, гроза... здесь на окне ледяная корка, и у метели твои глаза. если бесцветно, темно и страшно, выход не виден и за версту...

...те, кто однажды вступил на стражу, будут стоять на своем посту.

читать дальше***
старый трамвай тормозит со стоном, ярко искрятся во тьме рога. сумку хватай и беги из дома, кто будет вправе тебя ругать? мысли по ветру - легко и быстро, будто вовек не прибавят лет... значит, шли к чёрту своих Магистров, быстро садись и бери билет. небо - чужое, свои кумиры, кружит волшебной каймою стих... даже пусть где-то ты центр Мира - сможет ли это тебя спасти? в Ехо дела не бывают плохи, беды - нестрашные мотыльки. вот мне пятнадцать, и я в лоохи - кто еще помнит меня таким? гибель моя обитает в птице, жизнь обращается к нам на "вы" - эй, а не хочешь ли прокатиться вниз по мерцающим мостовым? орден за Орден, и брат за брата, только звенит в глубине струна - мысль о том, что пора обратно - и есть твоя Тёмная Сторона. мантию снять, и стянуть корону, скабой завесить дверной глазок; бросить монетку на дно Хурона, чтобы приснился еще разок.
в мире другом зацветает вереск, как не тасуй - наверху валет. где бы ты ни был, я здесь надеюсь, что ты умеешь вставать на след.

поезд летит, заедают дверцы, в Лондоне холодно в ноябре. если еще не разбито сердце, так ли уж важно, кто здесь храбрей? гул заголовков — "волна террора", "происки Лорда", "борьба за трон"...только какая судьба, авроры, если семнадцать, и ты влюблен? хитрость, мозги, доброта, отвага, страшно ли, мальчик? ничуть, ничуть...можно не быть с гриффиндорским флагом, чтобы сражаться плечом к плечу. старая песня, тебе не знать ли: дружба - и воин, и проводник; самого сильного из заклятий нет ни в одной из запретных книг. палочка, клетка, за плечи лямка, чуточку пороха брось в камин - глупо всю жизнь ждать письма из замка, нужно садиться писать самим. здесь не заклятья - скорей патроны, маггловский кодекс, извечный рок... где-то вдали стережёт Патронус зыбкие грани твоих миров. старые сны накрывают шалью, чьи-то глаза сберегут от пуль — я замышляю одну лишь шалость, карта, скорей, укажи мне путь.

раз уж пришёл - никуда не деться, строчки на стенах укажут путь. волчья тропа охраняет детство - значит, мы справимся как-нибудь. струйка из крана - заместо речки, зубы порою острей меча; ночь старых Сказок продлится вечно - или пока не решишь смолчать. кто выделяется - тот опасен, лучше не знать ни о чём лихом... но почему в надоевшем классе пахнет корою и влажным мхом? но почему всё сильнее знаки, руки - прозрачнее и светлей? странные песни поёт Табаки, древние травы бурлят в котле, пальцы Седого скользят небрежно, вяжет холщовый мешок тесьма... если сумеешь найти надежду, то соберёшь её в талисман. но почему всё сильнее знаки, ветер за окнами сер и тих; все коридоры ведут к Изнанке - хватит ли духа туда пойти? пусть нелегко и пусты пороги, истина, вообщем, совсем проста - здесь ты становишься тем в итоге, кем ты нашёл в себе силы стать.
строчки из книги - тоска, потеха, пусть тебе скажут, мол, что на том?...
Дом никогда не бросает тех, кто взял, и однажды поверил в Дом.

***
знаю, ты скажешь - «всего лишь книги», я не дурак, отдаю отчет. будут любимых родные лики, будет опорой в беде плечо. будет несметная сотня плюсов, что в своё время пришлёт судьба; полную цену своих иллюзий я отложил в кладовые лба. знаю, что скоро добью все цели, смело решится любой вопрос...

ну а пока - кружит домик Элли, трубку в дыму набивает Холмс. чай наливает, смеясь, Алиса, Хаку летит - за верстой верста, тихо шагают за дудкой крысы, робко подходит к звезде Тристан, Мортимер вслух оживляет строчки - эй, Сажерук, вот и твой черед!... Бильбо сбегает от эльфов в бочке, Герда бежит через колкий лёд. в детстве бежать при любой погоде с книжкой во двор - и пойди найди...
вот вспоминаешь, и так выходит - ты никогда не бывал один.


путь до окраин довольно долог; Джей задремал, опустив лицо.
войско выходит из книжных полок и окружает его кольцом.

URL записи

URL записи

Раз...
читать дальше
Природа одного – до жалости мала
И манит разделением на трое.
Четвертый? Не вопрос! И во главе стола
Сажаем мы четвертого героя.
Зачем же долго ждать? Вот пятый и шестой
Слились в метафизических объятьях.
Седьмой пленяет всех спокойной простотой,
Восьмой – изящным кроем платья.
Пришел девятый, замыкая круг,
В руке его – трещотка с бубенцами.
Я дам им разум, я вложу в них дух
И наделю горячими сердцами.
Какой простор для игр, для драм и пантомим,
Для войн и танца, воли и влеченья!
Я несвободен – что ж? Моим девятерым
Уже не страшно заточенье.


дваПоэт

Не хотел возлагать цветы к пустоте,
Восхищаясь воздвигнутым кенотафом.
Не сумел променять рисунки детей
На диковинный строй распятых метафор.
Он крошил слюду бесполезных слов
И цветные мелки давил на бетоне,
Капля времени из водяных часов
Стала божьей коровкой в его ладони.
Эта радость проста и, как боль, ясна.
Это крылья креста и озноб Денеба.
Человек пробуждается ото сна
И уходит, накинув на плечи небо.

три
***
И мерный стук колес, и белые огни,
И контур темных гор на небе грязно-сером.
О память, верный друг, спаси и сохрани
Печаль без горечи и радости без меры.

Останься, милая – а что потом, Бог весть,
Оставь мне сны мои, оставь мои привычки…
Я есть во времени. Я жив еще. Я здесь,
В холодном тамбуре вечерней электрички.

Ты много мне дала: оборванную нить
И детское письмо с картинкой на конверте.
И страшно замирать – и каждый звук ловить –
В преддверии любви – почти в преддверье смерти.

Позавчера написал заявление об уходе.

Работать библиотекарем за четыре тысячи в месяц только потому, что на работе "никто не трогает" и "есть время рисовать" - чистой воды эскапизм. Бегство от жизни.
Но я этого не стыдился.

Уволился я только после того, как начали "трогать", проще говоря, устраивать мне ту же самую нервотрепку, что и всему коллективу.
Только мне говорили, что я работаю Хуже Всех. Думаю, это правда.
И перестали давать возможность рисовать.
И жизнь превратилась не то чтобы в ад, нет, просто в бесконечное муторное вязкое нечто, от которого все время болит в районе солнечного сплетения и все время хочется забиться в угол и уйти в себя.

Возможно, это и есть обычная жизнь.
Возможно, так живут все. Каждый день. Просто воспринимают это легче.

У меня было дежа вю: именно так я жил все школьные годы. Именно в эти годы я сделался невротиком. У всех была задача - закончить школу с медалью или просто без троек, у меня же была задача - выжить, победить в драке с одноклассниками, не разреветься, когда учителя снова-и-снова ругают, а я не понимаю, за что, мне не интересны их предметы, мне не хочется пятерку, мне не хочется хорошую успеваемость, мне хочется просто - Не Быть Здесь. Быть в другом месте. В лесу, например. Или у моря. Сидеть и рисовать. Одному.

Но после школы я понял, что я - хозяин своей судьбы. Поступил в университет. Жил пять лет в чужом городе. Закончил университет с красным дипломом.
Нашел работу. Не понравилась. Нашел другую. Очень понравилась. Был счастлив почти год. Счастлив? Да. Наивный. Был уверен, что так и буду жить тихим таким библиотекарем, рисовать, пить чай, выдавать-принимать книги и получать за это четыре тысячи.
В нашем городе на эти деньги можно купить еду - на месяц - и рублей 500 в месяц тратить на увлечения. Или откладывать. Если не обедать, а только завтракать и чуть-чуть ужинать, то можно выделить на увлечения или положить в копилку 1000 рублей. Но ведь некоторые не имеют и этого, говорит мне внутренний голос.
Но ведь некоторые имеют больше, говорит другой голос...

Но они обладают качествами, которых нет у меня.
Если кратко, они - взрослые.
Они не могут опоздать на работу, потому что сегодня прекрасное весеннее утро и мысли разбегаются, и трудно вспомнить, где лежат брошенные вчера вечером вещи. Они не могут забыть о своих обязанностях потому, что накатило вдохновение и они уже не здесь. Они чувствуют ответственность за людей, которые с ними работают, и не заставляют их ни ждать, ни делать что-то за них. Они чувствуют ответственность за вещи, у них все документы аккуратно разложены... Они не ждут от работодателя дружбы, не видят в нем отца, мать, дядюшку или тетушку, понимают, что такое деловые отношения. Когда им делают замечание резким тоном, они не вспыхивают и не обижаются, а терпят и стараются воспринимать критику без эмоций. То есть как информацию, что надо что-то исправить, а не как вызов - ты плохой. Они никогда не говорят: "Вы все время меня критикуете, я так больше не могу, пожалуйста, скажите мне хоть что-нибудь хорошее после всего этого! Господи, ну хоть что-то хорошее во мне есть? Скажите мне!". А я так говорю. Не могу не говорить. Сдерживаюсь - мне кажется, часами, а на деле всего две-три минуты - и вот множество ненужных слов уже сказано, я смотрю на начальника, как на Взрослого, который уже замучил меня, такого маленького, но я все равно пока еще ему доверяю, я верю, что все, в том числе неприятное, делается для моего же блага, я верю, что он меня на самом деле все-таки любит, ну хоть бы одно теплое слово, хоть бы одно "я знаю, тебе трудно, но я верю в тебя", "я верю, что у тебя получится", так нет же... новая критика, на сей раз меня как личности, и мое резкое:
- Мне нечего вам ответить.
Я больше не могу доверять. Не могу в него верить. В то, что он мудрый, добрый, большой и все делает правильно. Не верю.
И перестаю слушаться.
О том, что это работа, а не детский садик, я напоминаю себе ежедневно. Не убеждает. Сотрудники говорят мне то же самое. Именно словами про детский садик. Не убеждает.
Откуда я такой взялся, не знаю. Думаю об этом - голова болит.

Последние дни меня несло куда-то помимо моей воли, я не управлял своей жизнью.

Пришел на работу с температурой. В неадеквате - точно летел над своим собственным телом. Только пришел, снова начали пилить...
Уволился.

И вот я снова не управляю своей жизнью.
Потому что не хватает сил у самого, даже когда работа не мешает.

Сил мне, Вселенная, ниспошли мне сил!
Для начала ниспошли мне сил не считать себя неудачником - при таком раскладе и таком характере.
Я ведь и вправду не могу назвать себя неудачником.
Я уже многое преодолел. Только вот сейчас в тупике. Но ведь это не первый тупик в моей жизни. Выживу, не сломаюсь.

Только бы знать, что делать.
Знать, как правильно распорядиться вот этой данностью - собой, своим характером, своими способностями.
У меня в активе: красный диплом КубГУ - издатель редактор; красный диплом художественной школы.
Я умею: рисовать руками и в фотошопе (есть опыт), иллюстрировать книги (есть опыт), разрабатывать дизайн украшений и вещей (не одежды, а, например, чехлов-кошельков-ваз-подушек-шкатулок-прочего) - опыт есть, но продавать свои изделия не умею, все время отдаю за малую цену или даром, маленькую цену называю сам, стыдно сказать человеку, что хотел бы получить за это больше денег; придумывать символы и эмблемы (есть опыт), редактировать тексты (есть опыт), переводить с английского художественную литературу и публицистику, писать статьи (есть опыт, и много!), тексты (не рекламные).
Еще я оператор ПК и очень быстро разбираюсь в новых программах.
И еще: компьютер меня не раздражает, он дает мне силу. Однажды весь день просидел в фотошопе за реально муторной работой - и был счастливее, чем когда муторно же работаю в реале.
Я не умею: халтурить. Либо выкладываюсь на 100%, не сплю, не ем, пока не почувствую, что работа закончена... либо - если чувствую, что мне неинтересно работать в этом направлении - не работаю совсем. Еще не умею продавать работу. Закончил - и хочется отдать кому-то, чтобы кто-то другой думал, как это продать. А то я отдам за бесценок.
Еще, к сожалению, не умею чувствовать время. Не воспринимаю его вообще. Если мне не дали четких указаний насчет сроков, работа растянется на год.
Пока не умею быть дисциплинированным и всегда приходить вовремя. Надеюсь, это все же поддается исправлению.

Мой главный объективный недостаток с точки зрения работодателя: я - законченный эгоцентрик. Действительно. От работы жду прежде всего того, чтобы МНЕ там было хорошо, а задания были интересными. Если это условие соблюдено, я в благодарность (потому что я и вправду умею и люблю быть благодарным) постараюсь сделать для работодателя все, что в моих силах.

Но я не верю в то, что, если с самого начала все плохо, но я буду хорошо работать, то мои действия что-то изменят.
В музее я работал старательно и с душой, но в ответ слышал только что-то вроде "продолжай-продолжай, и побыстрее", а когда я предложил новую идею (вместо ежегодного сборника зубодробительных научных статей, составленного по принципу "галопом по Европам", написать серю книг, основанных на тех же материалах, но написанных человеческим языком и составленных иначе - по темам: "Монастыри нашего края", "От Баты до Новороссийска" и прочее), на меня посмотрели, как будто я покусился на святое. Я попытался объяснить, что исследования, проведенные работниками музея, очень интересны, и, если их правильно подать, о них смогут прочесть школьники, студенты, просто интересующиеся историей люди... А еще лучше - выложить все это дело на сайте музея... Но историки были оскорблены в лучших чувствах.
Я понял. что ничего не могу дать музею. Или почти ничего.
В библиотеке я полгода выпрашивал компьютер, чтобы сделать электронную версию всех редких нот (ибо они разваливаются). Потом еле выпросил сканер. Потом начал работать... и мне тут же сказали, что я занимаюсь ерундой, чтобы сделать вид, будто работаю.
А попробуйте сами отсканировать и обработать в фотошопе хотя бы сто шестьдесят изорванных желтых страниц.
И сейчас о нашем первом учебнике PDF никто и не вспоминает.
То есть библиотеке я дал много, но они не смогли это взять.

Чувствую себя карандашом, которым пытаются забивать гвозди.
Люди, я не для этого. Мною рисовать надо. И писать.

В общем, выложил все, а выводы что-то не приходят.
Буду искать того, кому нужен котенок...
Нет, все-таки человек.
Кто сможет правильно использовать все, чем я владею?

У нас ливень - точно в Макондо - а я заболел после ночевки в холодной мастерской и лечусь горячим чаем, маслом мяты и бездельем.
На работу к двум часам.

Слушаю средневековые песни - Ad mortem festinamus, Man did ei comigo, Laudemus Virginem...
Отмечаю то, что они в основном на латыни или на смеси языков: латынь плюс родной язык неизвестного автора.
Латынь тогда, видимо, знали почти все. Причем знали лучше, чем современные люди знают английский.
И вообще, когда читаю Шекспира, поражаюсь: сколько разных вещей должны были знать средние горожане, чтобы понимать его пьесы - и, черт возьми, они знали, они понимали.
На память, навскидку:
"Расскажи легенду о нищей и царе Кофетуа".
"...Когда Юпитер перед ней склонился, коленами лобзая критский берег"...
Все это народ знал.

У нас поспела алыча. Я после пары пенделей собрал ее. А потом начался ливень. А потом мама поняла в процессе варки варенья, что алычи мало, и пошла под ливень собирать недостающую алычу. А потом я об этом узнал, и мне стало стыдно. Я так надялся, что алычу, которую я поленился собрать, просто не видно в траве, и она там тихо-тихо умрет. А потом вырастет на этом месте еще одно дерево. Я люблю все запускать - ну, чтобы трава между плитами садовой дорожки, чтобы мох на самих плитах, чтобы деревья и трава лезли из земли, как им вздумается.А мама от всего этого приходит в ужас. И бросается - с больной спиной - все исправлять. И мне приходится ей помогать, потому что помощи она никогда не просит, а вот надорваться может. И ей не понять, что помогаю я ей, близкому, хорошему человеку, которого никак не могу переубедить, а не дому и не саду, коим, по моему мнению, и надлежит быть немного дикими и запустелыми.

Из асфальта у калитки - прямо перед калиткой - упорно лезет акация. Мама хочет убрать, я хочу посмотреть, чем дело кончится. Будет прикольно: прямо перед входом в дом дерево выросло. Вход придется перенести, только и всего.

В аниме "Дюрарара!" есть такая фраза: "Я хочу сохранить свою прекрасную хрупкую повседневность. Но она меняется с каждой секундой. Точно узор из капель дождя на стекле".
А я понял: она и состоит из изменений. Они ее не убивают. Она только ими жива.

Вторая неделя в Новороссийске...
Я обещал отчет, а это всегда нелегко для меня - рассказывать обо всем пережитом и раскладывать по полочкам.
Разложу...

Основные события:

Поездка в Орел.

Удивительный город на двух реках, по-хорошему пестрый и очень удобный для жизни - много парков, приятные пешие пути почти везде (ужасно, когда пешеходу нет прохода!). Опять-таки по-хорошему рационально устроен: заблудиться трудно. Винтажен: превосходные граффити на одной улице и старинные домики с деревянными наличниками - на другой.
Еда - надо знать, где достать. Потому что там кафе двух видов: дешево и вкусно - или дорого и невкусно! (Правда, удобно выбирать?). Я скучал по рыбе: чахлая она там. Как подвядшие цветы.
Уличные музыканты иногда бывают приветливыми и разрешают играть вместе с ними. Повторю - иногда.
Дома-музеи писателей были закрыты на ремонт, я побывал только в доме Бунина, мне пока хватило - я имею в виду, прочувствовал, понял, запомнил. Роза Иерихона.
В городе главное - явно не заводы.
И даже не музеи.
Люди и реки.
Особая духовность...
Нет, в воздухе она не разлита. И в супермаркетах тебе никто не процитирует Гомера.
Но она есть. Это факт. Самая упрямая в мире вещь.

Поездка в Спасское-Лутовиново, в усадьбу Тургенева.

Какие там в лесу великолепные мыши! Это тебе не наши домушники. У тамошних мышей рыжеватая окраска, гордый профиль и грациозные движения. Они как бы текут среди листвы и травы. Ну почему бы всем мышам не жить в лесах...
А в самой усадьбе я - книжный фанатик и маньяк - истекал слюнками при виде настоящей Энциклопедии Дидро и д'Аламбера. Я даже дотронулся до нее, что строжайше воспрещено.

Поездка в Питер.

Попал в Питер благодаря отцу.
Обретение общего языка с ним - очень важно для меня. Мы именно что одной породы.
Обретение других людей.
Киттери, спасибо огромное! Ты просто волшебник - имея полчаса времени, успеть поговорить обо всем важном и впридачу познакомить меня с Митьковской Кошкой!
Дим (Димыч?), тебя в дайри нет, но все равно - спасибо. Выручил... И наши дискуссии о кошках-буддистах мы обязательно продолжим.
Обретение... себя?
Пока трудно судить.

Но у меня такое чувство, что это приключение еще не закончилось.