– А вот про зубы мне вспомнилось. Ты во сне зубами скрежещешь. Знаешь ли ты это? Стонешь, бредишь. Я тебя научу заговору, как меня учила нянька. «Сэлиа Лунная, древняя и юная, мать всякого добра, Сэальгова сестра, унеси мое горе за глубокое море»…
И она задумчиво принялась гладить мою голову и перебирать волосы, и тревога, в которой я не отдавал себе отчета, и вправду отступила на время. Даже унялась головная боль.
– Ты запомнил? Если нет, я тебе на бумажку запишу. Верь не верь, а помогает на самом деле.
– Да, ты права – раз боль прошла... И все же – как ты это сделала?
– Мать думает, что я ведьма.
– Чего ты хочешь по-настоящему?
– А ты мне это дашь? – спросила она с неожиданной для меня детской жадностью.
– Сделаю все, что могу.
– Вот и хорошо. – Она задумалась. – А ничего не надо. Смешно… Не помню, чего же я хочу. Раньше помнила.
Я осторожно коснулся того места, где ночью видел у нее уродливый шрам.
– Кто тебя ранил?
– Отомстишь?
– Еще не решил. Главное – следует тебя оградить от того человека.
– Следует. Это я. В одиннадцать лет. Ножницы в себя воткнула.
– Зачем?
– Не помню. Да маленькая была, глупая.