Я как-то нашел дипломатический словарь советских времен, написанный понятно и живо, как лучшие советские энциклопедические словари.
Самую смешную статью привожу здесь) мы с лучшим другом пищали от смеха, а фамилия "Рипперда" уже стала нашим мемом)
Здесь же упоминается Паткуль (кто-то, кроме меня, читал в детстве Лажечникова?) - goodness how sad.
читать дальше

ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ КАЗУСЫ

1) Посланник Нидерландов при испанском дворе барон Рипперда перешёл на службу к испанскому королю Филиппу V, который назначил его министром финансов и иностранных дел. Получив в 1726 жалобу австрийского императора, что Рипперда, продавшись английскому и нидерландскому дворам, выступает против союза Испании и Австрии, Филипп V уволил его в отставку. Опасаясь за свою жизнь, Рипперда пытался найти убежище у голландского посланника, но последний отвёз его во дворец английского посла Стэнхопа. Стэнхоп разрешил ему переночевать в посольстве. Получив от Филиппа V заверение, что Рипперде не дали паспорта в Голландию только потому, что необходимо отобрать у него некоторые важные служебные документы, Стэнхоп обещал королю не выпускать его из посольства, пока эти документы не будут взяты. Боясь, что Рипперда выдаст английскому послу государственные тайны, Филипп V запросил Верховный суд Испании, можно ли арестовать Рипперду в доме посла, не нарушая международного права. Верховный суд ответил положительно, мотивируя своё решение тем, что привилегии, предоставленные посольскому дворцу, не распространяются на высших должностных лиц Испании. По приказанию Филиппа V Рипперда был арестован в посольстве, несмотря на протесты Стэнхопа. Английское правительство настойчиво, но безрезультатно требовало удовлетворения за оскорбление, нанесённое его послу, тем более, что против Рипперды после его ареста не начато было никакого судебного преследования. В 1728 Рипперда бежал из тюрьмы за границу.

2) В 1747 шведский купец Шпрингер, обвинённый в государственной измене, накануне суда бежал из тюрьмы и скрылся в английской миссии в Стокгольме. По приказанию короля канцлер двора явился к английскому посланнику с просьбой о выдаче обвиняемого. Посланник ответил, что даст ответ в 4 часа дня. Но около полудня канцлер двора, явившись снова к посланнику, заявил ему, что, если через час требование о выдаче не будет удовлетворено, он сочтёт себя обязанным прибегнуть к другим мерам для того, чтобы получить арестанта. Посланник, резко протестуя против нарушения его дипломатических привилегий, заявил, что против силы он ничего не может сделать, но попросил отсрочки, чтобы посоветоваться со своими коллегами. После совещания английский посланник, вновь протестуя против нарушения своих привилегий, согласился выдать Шпрингера. Английский король потребовал удовлетворения за оскорбление своего посла и, не получив его, приказал последнему покинуть Стокгольм. В ответ шведский король порвал дипломатические отношения с Англией.

3) Маршал Франции герцог Бель-Иль был назначен в 1744 французским послом в Берлин. В это время Франция находилась в состоянии войны с Англией. На пути в Берлин Бель-Иль был задержан ганноверскими властями (Ганновер принадлежал английскому королю) в качестве военнопленного, несмотря на предъявление дипломатических документов. Французский двор, ссылаясь на заключённое между воюющими сторонами соглашение 1743, официально признав герцога Бель-Иля военнопленным, предложил за него выкуп. Но Англия ответила, что соглашение касается военнопленных и неприменимо к государственным пленникам. Бель-Иля привезли в Англию и заключили в Виндзор. Только в 1745, после битвы при Фонтенуа, когда многие английские офицеры попали в плен к французам, английский король согласился получить установленный выкуп за герцога Бель-Иля и его брата и освободил их.
4) Лифляндский дворянин Паткуль, подданный шведского короля Карла XI, по подозрению в намерении взбунтовать Лифляндию был в 1693 заочно приговорён со своими сообщниками к смертной казни. При восшествии на престол Карла XII сообщники Паткуля были амнистированы. В 1704 Паткуль командовал вспомогательными войсками, посланными Петром I в Саксонию, и в то же время был послом Петра при польском короле Августе II. После победы шведов над войсками Августа II последний заключил в 1706 мир с Швецией, по которому отказался от польского престола. Ст. XI этого мирного договора гласила, что "все изменники и перебежчики, которые родились под властью шведского короля, и в частности Паткуль... и окажутся в Саксонии, будут выданы". Август II выдал шведскому королю Паткуля, хотя последний был послом Петра I. 30. IX 1707 Паткуль был казнён.

5) В декабре 1718 испанский посол в Париже Селламаре был арестован по обвинению в заговоре против регента герцога Филиппа Орлеанского. Во дворце посла был произведён обыск. Регент обратился ко всем послам и резидентам, а также к высшему духовенству, парламентам и губернаторам с объяснением причин, побудивших его арестовать испанского посла. Селламаре со своей стороны обратился с циркулярным письмом к послам и резидентам при французском дворе, убеждая их вступиться за него ввиду того, что арест посла является нарушением международного права. Дипломатический корпус воздержался от вмешательства, считая, что участие в заговоре влечёт за собой утрату дипломатических привилегий.
Селламаре был освобождён из заключения и доставлен к испанской границе только после приезда французского посла герцога Сент-Эньяна из Испании и объявления герцогом Орлеанским войны Испании.

6) Испанский посол в Лондоне Мендоса в 1584 был обвинён английским правительством в участии в заговоре, имевшем целью свергнуть королеву Елизавету. При этом возник вопрос, можно ли судить испанского посла в английском суде. Совет английской королевы обратился за консультацией не к английским юристам, а к знаменитому знатоку международного права итальянцу Альберику Джентили, находившемуся в то время в Лондоне, и к французскому юристу Готтоману. Оба юриста дали заключение, что посол должен быть подвергнут наказанию его сувереном, а следовательно, должен быть выслан из Англии. В результате Мендоса получил от английских властей приказ покинуть пределы Англии, а в Испанию был послан особый комиссар для возбуждения уголовного дела против Мендосы. Однако испанский король отказался принять и выслушать английского комиссара.
7) Бывший посол Франции при польском короле Августе II маркиз де Монти в 1733, после смерти Августа II, активно участвовал в борьбе за избрание на польский престол Станислава Лещинского. Не получив новых верительных грамот, де Монти, считая себя послом при Станиславе, на деле являлся высшим должностным лицом этого короля. Изгнанный из Варшавы русскими и саксонскими войсками, Станислав бежал в Гданьск, куда за ним из всех дипломатических представителей последовал только де Монти. Последний участвовал в боях против русских и саксонских войск. Когда осаждённый Гданьск сдался, русский командующий фельдмаршал Миних арестовал де Монти. К протесту французского двора против этого ареста присоединились представители Англии и Голландии. Русское правительство ответило декларацией, опиравшейся на высказывания многочисленных авторитетов по международному праву. В этой декларации подчёркивалось, что только "те дипломатические представители, которые не выходят за пределы своих функций, могут претендовать на неприкосновенность", что "полномочия посла прекращаются как со смертью государя, его пославшего, так и со смертью государя, его принявшего", и что "посол, принявший участие в военных действиях, может быть, конечно, убит".
Де Монти был освобождён только в 1736, пробыв 18 месяцев в заключении.

8) Шведский посланник в Лондоне граф Гиленборг в феврале 1717 был арестован в здании посольства, а документы посольства захвачены. Арест был произведён по обвинению Гиленборга в содействии заговору, имевшему целью свергнуть английского короля Георга I. Английский министр иностранных дел сообщил дипломатическому корпусу о причине ареста; указав, что в результате своего поведения шведский посланник лишил себя права на покровительство, которым должен был бы пользоваться на основании международного права. Тем не менее иностранные представители при английском дворе заявили протест против ареста Гиленборга, считая это посягательством на международное право. Однако Гиленборг не был освобождён. Более того, английский король потребовал от Генеральных штатов Голландии арестовать в качестве сообщника Гиленборга барона Герца, который прибыл в Нидерланды в качестве шведского посланника, но не успел ещё предъявить свои верительные грамоты. По приказу Генеральных штатов бежавший Герц был арестован у германской границы.
Английский король сообщил парламенту, что письма Гиленборга и Герца содержали проекты вторжения в Англию. Парламент принял закон, запрещавший всякую торговлю с Швецией, и предоставил королю ассигнования на постройку 30 военных кораблей.
В ответ на арест Гиленборга и Герца шведский король распорядился арестовать английского министра-резидента в Стокгольме Джексона, а посланнику Генеральных штатов в Стокгольме запретил появляться при дворе.
Лишь после заявления герцога Орлеанского в качестве посредника, что шведский король дезавуирует действия своих посланников, Гиленборг был освобождён в обмен на освобождение шведским королём Джексона, а в Нидерландах был освобождён Герц.

9) Французский посланник при петербургском дворе Шетарди помогал Елизавете Петровне в занятии престола. В конце августа 1742 Шетарди был отозван в Париж. Вскоре после его отъезда Елизавета заключила оборонительный союз с Великобританией. Для восстановления своего влияния в Петербурге версальский двор вновь направил Шетарди в Петербург в качестве посла, причём, чтобы польстить Елизавете, в верительных грамотах Шетарди она была названа императрицей. Шетарди был очень благосклонно принят императрицей, но медлил с представлением своих верительных грамот, желая предварительно добиться изгнания из кабинета Елизаветы Бестужева, неблагоприятно относившегося к Франции. Узнав об интригах Шетарди, Елизавета распорядилась захватить его бумаги и в июне 1744 выслала его из России, известив французского короля и дипломатический корпус, что эта мера принята ею ввиду недопустимого поведения Шетарди при её дворе, где он не был признанным дипломатическим представителем. Людовик XV признал эти доводы вполне убедительными.

10) В 1743 в Москве были найдены письма бывшего австрийского посланника при дворе Елизаветы Петровны Ботты д\'Адорно, из которых явствовало, что до своего отозвания из С.-Петербурга он участвовал в заговоре против Елизаветы. Через своего посла при венском дворе Елизавета потребовала удовлетворения. Австрийская императрица Мария Терезия заверила Елизавету в том, что она не имела представления о заговоре и в своё время лишь поручила Ботте д\'Адорно приложить старания к освобождению принцессы Анны, принца Антона Ульриха Брауншвейгского и их сына Иоанна, к чему её побуждали только узы крови. После разбора дела в Вене особой комиссией Мария Терезия отправила Ботту д\'Адорно в ссылку в Грац и направила к Елизавете графа фон Розенберга в качестве чрезвычайного посла; на аудиенции 26. XI 1744 он от имени Марии Терезии произнёс извинительную речь, в которой указал, между прочим, что Ботта д\'Адорно сослан в Грац "на время, какое будет угодно" Елизавете. В ответной речи от имени императрицы канцлер Бестужев-Рюмин заявил, что ввиду прибытия особого посла Елизавета готова предать прошлое полному забвению и предоставить на усмотрение Марии Терезии вопрос об освобождении Ботты д\'Адорно. Мария Терезия не замедлила отпустить Ботту д\'Адорно на свободу.

11) Французскому посланнику в Англии де Ба в 1654 было предъявлено обвинение в участии в заговоре на жизнь Кромвеля. В качестве высшего суда Государственный совет, в который входил и сам Кромвель, вызвал посланника для допроса. Явившись на заседание Совета, де Ба заявил, что он готов сообщить Кромвелю всё, что ему известно по данному делу, но не согласен подвергаться допросу, ибо это явилось бы унижением достоинства его короля. После совещания с членами Совета Кромвель приказал посланнику в течение 48 часов покинуть Англию.
12) Посланник США при правительствах государств Центральной Америки заявил в августе 1863 президенту Сальвадора, что некоторые факты, дошедшие до сведения президента США, делают "в высшей степени необходимым" отозвание сальвадорского посланника в Вашингтоне Сегюра. Последний был отозван своим правительством, но перед отъездом из США арестован в Нью-Йорке по обвинению в нарушении законов США о нейтралитете (Сегюр делал попытки заказать военный корабль, закупать оружие и набирать солдат для войны Сальвадора с Гватемалой и Никарагуа). Генеральный прокурор, которому было передано дело Сегюра, нашёл, что инкриминируемые ему деяния не составляют преступления, за которое может быть начато судебное преследование. В деле Сегюра был поднят вопрос о том, когда кончается иммунитет дипломатического представителя (с момента его отозвания или с момента выезда из страны, в которой он был аккредитован). По этому спорному вопросу правительство США придерживалось того взгляда, что в некоторых случаях действие иммунитета может прекратиться и до отъезда посла из страны пребывания.

13) В декабре 1855, во время Крымской войны, государственный секретарь США Марси потребовал отозвания английского посланника Кремптона, а также увольнения трёх консулов, виновных в нарушении законов о нейтралитете США (они организовали в США бюро по набору солдат для английской армии). Министр иностранных дел Англии лорд Кларендон в своём ответе передал правительству США текст заявления Кремптона и английских консулов о том, что они не совершили приписываемых им поступков, и выразил надежду, что это удовлетворит правительство США. В мае 1856 Марси сообщил Кремптону решение президента "прекратить с ним дальнейшие сношения". Кремптону были присланы его паспорта. В тот же день президент отменил экзекватуру указанных трёх английских консулов. Лорд Кларендон в ноте американскому посланнику от 26. VI 1856 выразил сожаление, что образ действий президента США имеет "недружелюбный характер". Вместе с тем лорд Кларендон признал право правительства США самостоятельно решать вопрос о применимости законов своей страны к действиям, совершённым в пределах этой страны. В январе 1857 в Вашингтон был назначен другой посланник Великобритании.

14) Весной 1788, во время русско-турецкой войны, пользуясь ослаблением русского Балтийского флота, шведский король направил в Финляндию большую армию.
В разговоре с датским посланником шведский король заявил, что "эти приготовления направлены против России в предположении, что Швеции грозит нападение". Русский посланник в Стокгольме граф Разумовский обратился к шведскому министру иностранных дел с нотой протеста, в которой сообщал, что императрица Екатерина II через него обращается "к министру его величества шведского короля, а также ко всем тем шведам, которые принимают хоть какое-нибудь участие в управлении". Король усмотрел в псследней фразе личное оскорбление и, хотя по международному праву дипломат не несёт ответственности за выполнение данных ему сувереном поручений, обвинил Разумовского в стремлении создать раздор между правительством и нацией и предложил ему покинуть Швецию. Ответ на ноту Разумовского был послан русскому правительству через шведского посланника в Петербурге, барона Нолькена. Но русский двор, на основах взаимности, отказался признать последнего шведским посланником и принять от него ответную ноту. Эта нота была всё же передана секретарём шведской миссии. В ноте шведский король требовал: примерно наказать графа Разумовского, уступить Швеции ту часть Финляндии и Карелии вместе с Кексгольмской губернией и городом Кексгольмом, которые были отданы России по Ништадтскому и Абоскому мирным договорам, принять посредничество Швеции для установления мира с Турцией, разоружить русский флот и т. д. Екатерина ответила на эту ноту объявлением войны Швеции.

15) В октябре 1888 во время выборов президента правительство США потребовало отозвания британского посланника в Вашингтоне лорда Сакквиля. Причиной послужило вмешательство посланника в избирательную кампанию. Некий Мэрчиссон, натурализованный гражданин США, бывший английский подданный, обратился к Сакквилю с письмом, спрашивая совета, за какого кандидата в президенты следует голосовать на предстоящих выборах. Письмо Мэрчиссона и ответ посланника были опубликованы в печати. Дополнительно к этому Сакквиль изложил свою точку зрения в интервью с американскими журналистами, высказавшись против президента Кливленда, вторично выдвинутого демократической партией на этот пост.
Не дожидаясь ответа английского правительства, Кливленд распорядился вернуть Сакквилю паспорта и сообщить ему, что его дальнейшее пребывание в Вашингтоне в качестве английского дипломатического представителя повредит добрососедским отношениям между США и Англией. Сакквилю пришлось уехать. В декабре 1888 произошёл обмен нотами между государственным секретарём США Бэйярдом и английским министром иностранных дел лордом Солсбери. Правительство США находило, что просьба об отозвании иностранного дипломатического представителя должна быть удовлетворена, безотносительно к причинам, вызвавшим такую просьбу. Лорд Солсбери заявил, что такая просьба должна сопровождаться указанием причин, её вызывающих. По мнению Солсбери, правительство, к которому с такой просьбой обращаются, может отозвать своего дипломатического представителя, либо отказаться сделать это в соответствии с тем, найдёт ли оно основательными причины просьбы об отозвании.

16) В 1848 испанский министр иностранных дел герцог Сотомайор потребовал от английского правительства отозвания посланника в Мадриде Бульвер-Литтона ввиду того, что он направил "все свои усилия и влияние своего официального положения" против правительства, при котором был аккредитован. В частности дом Бульвер-Литтона служил убежищем для лиц, замешанных в заговорах против испанского правительства. Кроме того, испанское правительство объявило вмешательством во внутренние дела Испании совет Бульвера в официальной ноте испанскому министру иностранных дел "незамедлительно вернуться к обычной форме правления, установленной в Испании".
Английский министр иностранных дел Пальмерстон в письменном ответе испанскому посланнику Истурису указывал, что Бульвер-Литтон сообразовался с установившимся в Мадриде обычаем, согласно которому дома иностранных посланников всегда были открыты для предоставления убежища политическим преступникам на время, пока им удастся покинуть страну. Правительство Англии готово признать, что такая практика сама по себе в принципе может встретить возражения. Но пока она продолжает существовать, иностранный посланник не может, не дискредитируя себя и своё правительство, не считаться с нею. В ответ на вручение Бульвер-Литтону его паспортов английское правительство прервало дипломатические отношения с Испанией.

17) Несколько английских купцов, которым посол Петра I при английском дворе A. A. Maтвеев задолжал около 300 ф. ст., насильно задержали его на улице. По их требованию Матвеев был взят под стражу судебным приставом. Королева Анна немедленно поручила государственному секретарю выразить Матвееву возмущение фактом нападения на него и сообщить, что виновные будут наказаны. Не удовлетворившись этим, Матвеев потребовал действительного наказания виновных. Не получив желательного удовлетворения, Матвеев переехал в Амстердам, не вручив отзывных грамот.
Королева лично написала Петру I и сообщила об аресте и предании суду купцов и судебных чиновников, причастных к этому делу. Несмотря на издание особого закона о привилегиях лиц дипломатического персонала на будущее время, несмотря на то, что парламент при амнистии по всем преступлениям, совершённым с 1695, специально исключил из амнистии лиц, виновных в покушении на Матвеева, - Пётр I требовал специального удовлетворения за оскорбление его посла. Удовлетворение было представлено английской королевой в следующей форме: лорд Витворт, чрезвычайный посланник королевы при российском дворе, был ею назначен чрезвычайным послом для принесения Петру I на торжественном собрании всего двора и дипломатического корпуса извинения королевы. 5. II 1709 Витворт, стоя и с непокрытой головой, выразил Петру I извинения королевы. 9. II 1709 на Совете министров Петра I при участии английского посла было вынесено следующее решение: император приказывает Матвееву, своему послу в Гааге, сообщить английской королеве, что он соизволил принять извинения, принесённые от её имени, и просит помиловать виновных. Королева напишет Матвееву письмо, соответствующее обстоятельствам, и вознаградит его за понесённые расходы. Пётр I прикажет Матвееву вручить свои отзывные грамоты. Когда всё это будет исполнено, Пётр I засвидетельствует английской королеве своё удовлетворение собственноручным письмом, которое будет вручено лорду Витворту.

18) В 1827 кучер посланника США в Лондоне, Галлатина, был арестован на конюшне посольства по обвинению в оскорблении действием. В связи с этим делом было поднято два вопроса: 1) об иммунитете здания посольства и 2) об иммунитете слуг посольства от ареста и суда в местных судах. Английские судьи, издавшие приказ об аресте, объяснили, что закон Анны (см. предыдущий казус) относится только к Гражданским искам и что конюшня, отделённая от дома, не является частью дома и, следовательно, не является частью здания посольства. В письме секретарю посланника английское министерство иностранных дел сообщило, что хотя по заключению юристов ничего неправильного не было сделано, но, тем не менее, английское правительство примет меры, чтобы в будущем слуга иностранного дипломата подвергался аресту только после предварительного уведомления об этом данного дипломата.

19) Французская фирма предъявила иск к жене русского дипломата Рафаловича в сенском гражданском суде об уплате за поставку и ремонт автомобиля. Ответчица просила суд признать дело неподсудным ввиду того, что она является женой аккредитованного во Франции дипломатического агента. Истец указывал, что ответчица, как подавшая просьбу о раздельном жительстве с мужем и получившая на это разрешение, утратила свой судебный иммунитет. К мнению истца присоединился и соответчик - дипломатический агент, муж Рафалович. Тем не менее сенский суд в своём решении от 18. XI 1907 признал это дело неподсудным, исходя из следующих оснований: 1) принципиально дипломатический иммунитет распространяется на лиц из официальной свиты агента и на членов его семьи, в частности на жену; 2) совокупность мер, имеющих своим назначением обеспечение независимости и достоинства иностранных дипломатов, аккредитованных во Франции, была установлена не в их личных интересах; поэтому отказ дипломатического агента от иммунитета может быть действительным лишь в том случае, если он получит разрешение своего правительства; 3) в этом отношении не следует делать различия между официальной свитой агента и его семьёй; 4) временное раздельное жительство жены дипломатического агента не лишает её дипломатического иммунитета.

20) В 60-х годах 19 в. русский подданный Hикитченков совершил покушение на убийство в помещении русского посольства в Париже. Французский суд приговорил Никитченкова к пожизненному тюремному заключению. Ввиду того, что преступление было совершено русским подданным в помещении русского посольства, русское правительство требовало его выдачи для суда в России. Французский суд отклонил это требование со следующей мотивировкой: "Фикция международного права, согласно которой дом посла считается продолжением территории его суверена, защищает только дипломатических агентов и их слуг. Это не исключает юрисдикции французских судов в случае преступлений, совершённых в таком помещении лицом, не принадлежащим к посольству, хотя бы это лицо было подданным того государства, которым данный посол аккредитован".

21) Слуга адмирала Аподаки - дипломатического представителя Севильской верховной хунты при лондонском дворе-в 1808 был арестован в здании миссии. В своей ноте английскому министру иностранных дел Каннингу Аподака заявил, что он не возражает против суда над своим слугой, но протестует против нарушения дипломатических привилегий, выразившегося в аресте слуги в доме миссии без предварительного уведомления. После этого слуга был освобождён, и Аподака признал себя удовлетворённым.

22) Семнадцатилетний сын чилийского поверенного в делах при бельгийском правительстве Ваддингтона в 1906 убил в Брюсселе жениха своей сестры Бальмаседу, секретаря чилийской миссии в Бельгии, за то, что последний намеревался в оскорбительной форме отказаться от вступления в брак с его сестрой. Убийца укрылся в здании чилийской миссии. Несмотря на то, что Ваддингтон-отец был только поверенным в делах, а убийца не принадлежал к его официальной свите, бельгийские власти не сделали никакой попытки арестовать виновного. Прокуратура лишь распорядилась оцепить здание миссии. Через несколько дней поверенный в делах добровольно заявил прокурору, что он готов передать своего сына в руки бельгийских судебных властей.
Большинство юристов-международников считало, что разрешение своего правительства на отказ от иммунитета дипломатический представитель должен затребовать только в тех случаях, когда речь идёт о нём самом или о тех лицах, которые назначены правительством. Тем не менее прокуратура Бельгии в данном случае не сочла достаточным согласия одного только поверенного в делах. Было запрошено решение чилийского правительства. Лишь по получении согласия последнего убийца был предан суду брабантской палаты, которая его оправдала.