Рэн и Флайрэ. Можно без картинки?

[inerind]

Можно я сегодня запощу без картинки отрывок про моих любимых братиков и страшного пса?
А как будет картинка, я просто апну пост.

История про двух рыжиков и пса, зубастого, точно акула - читать дальше?

Рэн где-то подобрал израненного пса, не особенно крупного, но зубастого, точно акула, и страшного с виду. Флайрэ боялся чудовище до дрожи в коленках, но брата поддерживал, потому что Рэна не поддержал больше никто.
Мать требовала убрать из дома этот кошмар, служанка – тоже. Но сами они боялись подойти к псу, а Рэн и не подумал отнести его «туда, откуда взял». Выхаживал раненого зверя, кормил бульоном из бутылки с тряпкой, промывал раны марганцовкой, подтирал за ним нечистоты.
Пес лизал ему руки.
Рэн всеми правдами и неправдами добился того, чтоб собаку осмотрел врач, который вообще-то занимался в основном скаковыми лошадьми, да и к отцу зашел по совершенно другому делу. Врач снизошел к просьбе мальчика, осмотрел пса и сказал, что его надо усыпить. Рэн почтительно кивнул – и продолжил борьбу за жизнь своего друга.
Раны стали заживать, и пес начал приподниматься на передних лапах при виде Рэна, радостно скулить и подставлять голову – почеши, мол.
Рэн был счастлив, но почему-то выздоровление не шло дальше этой стадии. Его друг так и не встал на все четыре лапы. Только делал попытки ползти. Спустя неделю пес умер – положил голову Рэну на колени и затих.
Рэн завернул друга в свой клановый шарф, точно в погребальные пелены, и с помощью Флайрэ тайком похоронил его на пустыре.
К несчастью, служанка приметила, что мальчики куда-то понесли сверок, подозрительно напоминающий клановый шарф.
Мать была в ужасе.
«Ты понимаешь, что натворил? Похоронил пса, как человека, да еще как воина клана, с гербовым шарфом! Это же святотатство!»
Рэн молчал.
«Ты должен выкопать шарф!»
Рэн молчал.
Его заперли в спальне для гостей, оставили без обеда и без ужина, отобрали тренировочные мечи, и это было еще очень мягкое наказание за подобный проступок. Флайрэ тоже оставили без обеда, но не заперли – матери было очевидно, что не он зачинщик безобразия.
Флайрэ вылез из окна детской, дошел до окна гостевой комнаты по карнизу (мама, бедная мама, если б она только видела!).
Он отнес Рэну свои запасы – плитку шоколада и полпачки печенья.
«Ешь, ешь, тебе еще без ужина сидеть».
Рэн набросился на еду. Он не плакал при брате, но Флайрэ заметил, что глаза у него красные, и подумал: шоколад ему сейчас нужнее. Успокоит хоть немного.
Рэн спросил, когда дожевал шоколадку:
«Ты что, шел по карнизу? У тебя же агорафобия».
«Акрофобия, глупый! Не можешь запомнить все фобии родного брата! Акрофобия, вертигофобия и кремнофобия… Ну, я не смотрел вниз».
«А еще трусом себя называешь!».
«Не называю! Вовсе я не трус, у меня фобии».
Рэн закатил глаза.
Ему уже начинала надоедать игра в бесконечные фобии Флайрэ. Иногда на чердаке его сознания скреблись неприятные мысли, что для младшего братика это не совсем игра. Или - совсем не игра. Но расспрашивать не хотелось.
Флайрэ твердо решил всю еду отдать старшему брату, но в пустом животе громко заурчало.
Рэн без долгих споров запихнул Флайрэлю в рот печенюшку.
«Не голодай!»
Не зная, что ответить, Флэ принялся жевать печенье. Странно, у них же сегодня траур, а ему вдруг стало хорошо и легко.
«А можешь мне объяснить, зачем мы все-таки закопали шарф?»
За братом Флэ готов был пойти в огонь и в воду, но не всегда понимал, ради чего.
«Разве ты не понял? Он был не просто пес, а кессевийский рават».
«Все равно непонятно».
«В Кессеви выращивают особенных собак. Они как настоящие бойцы. Умрут, но хозяина защитят. Этот пес, наверное, шел с хозяином поздней ночью по переулку. На них напали. Хозяин бросился бежать, а пес прикрывал его отступление. Принял удар на себя. Хозяин даже не вернулся за ним потом».
Флайрэ задумался.
«А может, все не так было? Может, хозяина убили?»
«Нет. Тогда пес до последнего охранял бы его тело».
Рэн вздохнул.
«Этот пес имел полное право быть погребенным, как воин».
«Но шарф-то не его клана».
«Мне кажется, его».
Флайрэ понял.
Пес, которого предал хозяин, успел признать своим хозяином Рэна и умереть, как положено псу – не брошенным, любимым.