Начнешь писать прозу - и тут же критики набегут.
- Штампы! - вопят они. - Штампы! Штампы!
Ой, да ладно.
Что, вот прям не бывает на свете волос, золотых, как солнце, или глаз, сине-зеленых, как море?
Бывают.
Можно извратиться и написать, что волосы были цвета обертки от шоколада Twix, а глаза - цвета обертки от шоколада Bounty. Ага.
Вам не кажется, что это невыразительно, глуповато и смешно?
А знаете, почему?
Потому что авторы, которые боятся самых естественных, прямых, коротких путей к красоте, начинают выписывать пьяные кренделя по пути из точки А в точку Б.
Пусть глупо, пусть невыразительно, пусть даже некрасиво, зато оригинально!
Божечки.
Почитайте восточную поэзию. Почитайте "Шахнаме", люди, почитайте "Витязя в тигровой шкуре".
Сосчитайте, сколько раз там фигурируют
луноликие девы, затмевающие сиянием собственно луну,
солнцеликие девы, затмевающие солнце,
девы, станом сходные с алоэ,
ресницы-стрелы,
ресницы-агат,
слезы-хрусталь,
слезы, струящиеся дождем из пылающего сердца,
щеки, подобные лалам (рубинам),
необоримые витязи с необоримыми же страстями,
а еще там все и всех сравнивают с розами по любому поводу и без повода.
И что, разве это плохая литература?!
Это прекрасная литература. Это моя любимая литература.
Прибегну еще к авторитету Корнея Чуковского (вот уж кто был строгим критиком). В книге "Высокое искусство", а конкретно в восьмой главе, он хвалит перевод Байроновского "Дон Жуана", сделанный Татьяной Гнедич.
"Там, где у Байрона сказано: «Она приоткрывает свои нежные губы, и биение ее сердца звучит громче ее воздыханий», у Татьяны Гнедич читаем:
Она была как ангел хороша".
Да. Она была как ангел хороша, этим все сказано, и это прекрасная строчка. И отлюбите сами себя в розовых лепестках, о унылые штампобоязненные критики!